Существует так много способов сказать «люблю», что обозреть их (нет, не все! хотя бы значительную часть) нет никакой возможности. Возьмем наиболее практичные и действенные — с точки зрения вашего удобства и результативности.

Подкрасться со спины
Известно, что главной засадой во время признания в любви является неспособность сосредоточиться, ибо Она смотрит прямо в душу. Смотрит, видит, но все равно хочет услышать то, что и так ей, скорее всего, понятно.
Тем, кому требуется некоторая обособленность для произнесения заветных слов, подойдет способ, описанный Джеромом К. Джеромом в сборнике «Мир сцены», а именно в очерке «Герой»:

Мальвина — девочка с голубыми волосами
Вспомните из «Золотого ключика» слова Мальвины: «Не думайте, что если вы спасли нас и в дальнейшем вели себя мужественно, то вас это избавляет от необходимости мыть руки и чистить зубы перед едой» — в этом она вся, логико-сенсорный интроверт. Всегда элегантная, способная нарядиться белый классический костюм, чтобы сопровождать вас на туристическую вылазку с костром и палатками, она тянется к личностям творческим, ярким; к тем, кто презирает правила и условности; иными словами, к своей противоположности. Она вполне оценит строки Вени Дркина:

Герда и ее любящее сердце
Герда гордая и ответственная, и в то же время пылкая и искренняя — типичный этико-сенсорный интроверт. Она может оставить мужчину «во славе», но никогда не бросит его в несчастье. Даже если вы очень состоятельный человек, Герда все равно остается работать и к работе относится так серьезно, как будто от нее зависит благосостояние семьи. Герда не любит велеречивой патетики, поэтому хорошим подарком для нее станет стихотворение Маяковского:

Грядущее 8 марта обязывает. Все-таки большинство женщин всех возрастов ждут в этот день подарков или, во всяком случае, знаков внимания. Беспроигрышный вариант — стихи (особенно если они преподносятся вместе с нарядным и недешевым колечком). В случае со стихами поговорка «лучший подарок тот, который вы сделали своими руками» работает не всегда, да и прямо скажем, нечасто. Поэтому предлагаем следующие рекомендации, каким женщинам следует дарить стихи каких поэтов.

Чем отличается человек от животного?
Много чем.
Человек никогда не забывает своих родителей. Человек умеет сочинять стихи. И еще — человек знает, что на свете есть вещи, которые несоизмеримо важнее его комфорта, сытости, здоровья и даже самой жизни: честь, любовь, Родина. Для животного же всегда главным законом остается инстинкт самосохранения.

«…вдруг случайный переход взгляда от одной крыши к другой открыл ей на синей морской щели уличного пространства белый корабль с алыми парусами.
Она вздрогнула, откинулась, замерла; потом резко вскочила с головокружительно падающим сердцем, вспыхнув неудержимыми слезами вдохновенного потрясения. «Секрет» в это время огибал небольшой мыс, держась к берегу углом левого борта; негромкая музыка лилась в голубом дне с белой палубы под огнем алого шелка…»

Немногие русские писатели обошли своим вниманием масленичную тему — да и зачем обходить? Масленица — это очень приятная тема. Вот так ее, например, представил А. Чехов (рассказ-миниатюра «О бренности»):

«Надворный советник Семен Петрович Подтыкин сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой и, сгорая нетерпением, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины. Перед ним, как перед полководцем, осматривающим поле битвы, расстилалась целая картина. Посреди стола, вытянувшись во фронт, стояли стройные бутылки. Тут были три сорта водок, киевская наливка, шатолароз, рейнвейн и даже пузатый сосуд с произведением отцов бенедиктинцев. Вокруг напитков в художественном беспорядке теснились сельди с горчичным соусом, кильки, сметана, зернистая икра (3 руб. 40 коп. за фунт), свежая семга и проч. Подтыкин глядел на всё это и жадно глотал слюнки. Глаза его подернулись маслом, лицо покривило сладострастьем.»

«Рождество! Этот праздник уже задолго до своего прихода манит меня приветным добрым светом. Я изнываю от нетерпения, дожидаясь этого дня, и становлюсь лучше, чище, чем был я весь долгий год, ни единой черной мысли не таится в моей груди, широко распахнутой навстречу поистине небесной радости, – я будто вновь превращаюсь в маленького мальчика, который вот-вот зальется от удовольствия звонким смехом. На ярмарке в ярко освещенных палатках средь пестрой блестящей цветной мишуры ласково улыбаются мне дивные ангельские лица, а в уличном гомоне я слышу божественную музыку органа, что словно льется с самих небес: «ибо ныне родился нам Младенец…»»
(Э.Т.Гофман «Приключения в новогоднюю ночь»)